ИОСИФ ЛИВШИЦ, кандидат технических наук, аналитик
ЧТО ОНИ НИ ДЕЛАЮТ, НЕ ИДУТ ДЕЛА
«Видно, в понедельник их мама родила», — поётся в популярной песенке Леонида Дербенёва. Я проверял по Всемирному календарю. Из 30 членов правительства России только трое родились в понедельник. Но выборка из 30 объектов по теории статистики не является представительной. Может быть, если бы я проверял эту гипотезу на выборке из тысячи руководителей, она оказалась бы закономерной. Вы понимаете, конечно, что это шутка. Причина неудач лежит гораздо глубже.
Причина неудач
Профессор, доктор экономических наук, отличный хозяйственник, бывший руководитель одного из лучших Западного округа Москвы, A. M. Брячихин в своей капитальной монографии «Почему я не стал профессиональным политиком» объясняет этот скорбный факт отсутствием у современных руководителей профессионализма. Такого же мнения придерживается М. Г. Делягин — российский экономист, политолог, публицист и политик, действительный член РАЕН, доктор экономических наук, директор некоммерческой организации «Институт проблем глобализации».
Профессионализм — особое свойство людей систематически, эффективно и надёжно выполнять сложную (профессиональную) деятельность в самых разнообразных условиях. При этом под профессиональной деятельностью понимается сложная деятельность, которая предстаёт перед человеком как конституированный способ выполнения чего-либо, имеющий нормативно установленный характер. Профессиональная деятельность является объективно сложной, поэтому она трудна для освоения, требует длительного периода теоретического и практического обучения. Обычно профессионал непрерывно обучается всю свою жизнь новым достижениям.
Профессионализм рассматривается в качестве интегральной характеристики человека-профессионала (как индивида, личности, субъекта деятельности и индивидуальности), проявляющейся в деятельности и общении. Профессионализм человека — это не только достижение им высоких производственных показателей, но и особенности его профессиональной мотивации, система его устремлений, ценностных ориентаций, смысла труда для самого человека, непрерывное стремление к познанию чего-то нового.
Как видим, профессионализм тесно связан с обучением. А является ли современное обучение само профессиональным? На первый взгляд вопрос кажется, по крайней мере, странным. Ведь в каждом региональном центре существуют Академии народного хозяйства и государственной службы, одну из которых окончил чуть ли не любой руководитель. Беда заключается в том, что эти так называемые академии в России были образованы из Высших совпартшкол при обкомах КПСС, призванных разъяснять и утверждать марксистскую идеологию. Основным предметом, вокруг которого строилась вся система обучения в них, являлась теория марксизма. В 1991 году Б. Н. Ельцин распустил КПСС, национализировав её имущество, подвергнув теорию марксизма остракизму.
Обуреваемый страстным желанием разбогатеть лично любыми средствами, он стал руководствоваться примитивным либерализмом, который со времён Адама Смита является идеологией «дикого (бандитского)» капитализма, и стал яростно уничтожать марксизм всеми доступными ему средствами. В этих условиях многочисленные преподаватели Высших совпартшкол вынуждены были мимикрировать под последователей Б. Н. Ельцина, перестроились и стали заниматься не подготовкой советских руководителей, нужда в которых отпала, а учебным процессом бизнес-образования, предлагающим все виды образовательных услуг в сфере экономики, предпринимательства и права якобы на основе примитивного либерализма. При этом наименование Высшая совпартшкола при обкоме КПСС, которое как бы принижало её преподавателей и слушателей по сравнению с преподавателями и слушателями обычных высших учебных заведений, было заменено гордым словом «академия» без коренной переработки учебных программ.
Но, воспитанные на марксизме, очарованные его методологией, эти перерожденцы стали интуитивно использовать основные положения марксизма в своей работе — получилась, как принято говорить в языкознании, этакая смесь французского с нижегородским, которая именуется суржик. Не говоря о том, что примитивный либерализм бесперспективен и в развитых капиталистических странах ещё со времён Ф. Д. Рузвельта заменён государственно-либеральной идеологией, марксизм содержит ряд ошибок, противоречий и является неполной теорией. В СССР всякая попытка оценить его ошибки, противоречия и полноту теории рассматривалась чуть ли не как уголовное преступление, в результате чего в СССР марксизм застыл в виде твёрдокаменной догмы.
В европейских коммунистических партиях попытка реформировать марксизм получила название еврокоммунизма. Еврокоммунизм — политика и теоретическое обоснование деятельности ряда коммунистических партий Западной Европы, в 1970-х и 1980-х годах, критиковавших руководство КПСС в мировом коммунистическом движении, концепцию диктатуры пролетариата, закон классовой борьбы и недостаток политических свобод в странах, принявших советскую модель так называемого социализма. Вместе с тем, еврокоммунизм декларировал верность марксизму (но не марксизму-ленинизму) и формально не идентифицировал себя с социал-демократией, хотя отказался от ряда второстепенных идеологических позиций марксизма. Термин «еврокоммунизм» начинает сходить на нет во времена перестройки, в настоящее время употребляется редко.
Я, столкнувшись с марксизмом в студенческие годы, сразу понял, что бодаться с дубом бесполезно. В институте у меня появился партнёр, скооперировавшись с которым, мы всегда имели полный комплект лекций, хотя при необходимости пропускали некоторые из них поодиночке, так что проблем с экзаменами мы не знали.
Все пять лет учёбы с экзаменами и зачётами успешно прошли, вернее, мы протанцевали все пять лет студенческой жизни. Но на втором курсе у меня был единственный срыв. Я с удовольствием ходил на лекции по основам теории марксизма-ленинизма, наивно пытаясь разрешить вопрос: почему такая красивая и кажущаяся безупречной теория привела к столь печальной практике — уровень жизни при так называемом развитом социализме был раза в три ниже, чем в развитых капиталистических странах, хотя официальная статистика это положение скрывала. Но у нас в группе учился сын дипломата, который (дипломат) имел право официально подписываться на журнал «Америка», издававшийся в США на русском языке. Он (сын дипломата) регулярно приносил это издание в институт, и мы с увлечением знакомились с жизнью в США. Перед экзаменом я познакомился с ролью автомобиля в американской жизни.
Мне достался вопрос о практической роли «Капитала» К. Маркса, и, припомнив соответствующую лекцию профессора, я без подготовки пошёл отвечать, успешно ответив и на дополнительные вопросы. «Так, — сказал профессор. — Вот вы думающий человек, так сказать, обучаемая личность. А что вы лично думаете о практике марксизма?» Я к тому времени научился учиться, но практике общения с людьми мне ещё предстояло научиться на личном опыте. И, польстившись на похвалу, я наивно сказал: «Ну, как оценить теорию, которая утверждает, что с переходом к новой формации уровень жизни населения должен увеличиваться, а практика применения этой теории даёт противоположный результат?» И я пересказал профессору статью, в которой рассказывалось, как школьник, экономя на завтраках в школьном буфете, купил себе подержанный «Форд» и теперь вынужден снова экономить, чтобы покупать бензин, в то время как советский рабочий, если и сэкономит некоторую сумму на велосипед «Харьков», не может его купить, потому что он редко появляется в продаже.
«Так, — сказал профессор. — Вот ваша зачётка, а к пересдаче экзамена подготовьте реферат, в котором статистическими данными обоснуйте ваши взгляды». И я выскочил из аудитории. На вопросительные взгляды готовящихся к сдаче экзамена студентов я заявил: «Он провокатор!», — и рассказал свою печальную историю. «Теперь повышенной стипендии мне не видать, как минимум. А как максимум мне грозит отчисление из института». И я понуро побрёл от аудитории. Около студентов стоял и внимательно слушал меня парнишка, казалось, моего возраста, который догнал меня и сказал: «Я аспирант профессора и по программе аспирантского обучения должен принимать экзамены у его студентов. Приходи завтра с утра на кафедру, я подпишу в зачётке “хорошо” у доцента. К сожалению, “отлично” подписывает только профессор». «Рубка леса?» — спросил я у аспиранта. Мы тогда зачитывались романом М. Уилсона «Брат мой, враг мой», в котором студенты криминальные сделки утверждали таким слоганом. «Да нет! Достал он всех на кафедре», — улыбнулся аспирант. Я понял, что бодаться с дубом нельзя, но его можно обойти.
Летом 1989 года у меня случился инфаркт миокарда задней стенки сердечной мышцы, реабилитацию я проходил в репинском санатории «Солнечное» и в трёх громадных залах отдельного коттеджа обнаружил великолепную библиотеку, где на отдельной полке были собраны большинство изданий трудов классического немецкого философа Г. В. Ф. Гегеля. Я наугад взял один том (это оказался первый том книги «Наука логики»). Я был покорён железной логикой великого философа и даже стал делать выписки из его науки. Но когда я дошёл до механизма устранения противоречий, то с удивлением убедился, что он отличается от марксовой трактовки использованием единства противоположностей. Наконец, во втором томе этой книги я с удивлением обнаружил ещё один вспомогательный механизм, использующий борьбу противоположностей, которым всегда руководствовался К. Маркс, поскольку он всегда приводил к насильственной революции. К. Маркс оказался сторонником насилия!
Я заинтересовался личностью К. Маркса и выяснил, что в юности он вёл богемную жизнь на деньги своего богатого родителя, но мать его после смерти отца резко сократила помощь, что превратило его в нищего студента, вынужденного зарабатывать на жизнь уроками. Берлинский университет он окончил заочно, а диссертацию защитил в малопрестижном, но зато дешёвом Иенском университете. Его бывшие друзья в это время шиковали в дорогих ресторанах и после окончания университета устроились на богатую государственную службу. К. Маркс возненавидел своих бывших друзей и стал мечтать об их уничтожении, что можно было осуществить только насильственной революцией. Второй механизм снятия противоположностей Г. В. Ф. Гегеля рассматривал именно такой результат, поэтому К. Маркс всегда пользовался только им, выбрав классовую борьбу в качестве движущей силы развития общества. Так он попал в методологическую ловушку.
Между тем в примитивном первобытном обществе, существующем около 35 тысяч лег, где преобладают равноправные отношения и преобладает общинная собственность, классы, характеризуемые различными видами собственности, отсутствуют. В феодальном обществе, появившемся около пяти тысяч лет тому назад, где преобладают силовые отношения и появляется государственная собственность, но только лишь один государь является собственником. И он наделяет всех остальных своих подданных, которых также считает своей собственностью, правом распоряжаться и пользоваться ею, так что они разделяются на три сословия. Классов по-прежнему нет, поскольку существует только один собственник. И только при капитализме, возникшем около трёхсот лет тому назад, где преобладают договорные отношения и появляется множество собственников, появляются классы: капиталистов-предпринимателей, владеющих средствами производства и продающих их изделия, землевладельцев, владеющих землёй и получающих ренту за право временно ею пользоваться, и пролетариев, владеющих способностью к труду и продающих свой труд. Появление классов никоим образом не уничтожает сословия — они развиваются параллельно в соответствии с первым гегелевским механизмом устранения противоречий. При коммунизме, когда, по К. Марксу, собственность исчезнет вообще, общество будет осуществлять принцип от каждого по способностям, а каждому — по потребностям, так что все будут социально равны и классы тоже исчезнут, для чего должна произойти Мировая насильственная революция, вызванная усилением эксплуатации пролетариев в результате концентрации собственности капиталистов. Если в ряде общественных формаций классы отсутствуют и нет классовой борьбы, то она не может быть движущей силой развития общества. И в результате чего общество непрерывно развивается?
Начисто отвергнув первый гегелевский механизм снятия противоречий, К. Маркс в упор не видел процесс рассредоточения капитала, появление среднего класса, совмещающего черты капиталистов и пролетариев, а такжеклассовое сотрудничество в производстве общественного продукта, обнаруженные после его смерти теоретиком социал-демократии Э. Берштейном.
Проанализировав все ошибки и противоречия теории марксизма и исследовав его на полноту, я пришёл к выводу об истинности этой теории только в границах так называемого дикого (бандитского) капитализма, использующего для своего утверждения либеральную идеологию, которой противостоял марксизм. После двухсот лет существования дикий капитализм стал заменяться развитым капитализмом на основе государственно-либеральной идеологии, интуитивно введённой Ф. Д. Рузвельтом. Вне этих границ марксизм ложен и для всех других разновидностей формаций. Необходимо было разработать более общую теорию, являющуюся альтернативой марксизму, которая может именоваться альтернативизм.
(Окончание в следующем номере)
published on according to the materials
Комментарии (0)